Наверное, всем и каждому мало-мальски знакомому с волшебством и магией, хотя бы по слухам (то есть, подавляющему большинству жителей Подбарьерного мира, начиная от малых детей и кончая глубокими стариками) известно, что для того, чтобы стать личем (именно классическим личем, а не какой-нибудь подделкой схожей с ним по тем или иным качествам) нужно изучать при жизни все колдовство, связанное со смертью. То есть, оживление мертвецов в форме ужасных зомби или хрустящих скелетов, исторжение душ и, конечно же, призыв призраков, который нормальный некромант-лич мог вызывать с той же легкостью, как обычный маг - лайтинг.
И, конечно же, не было ничего удивительного в том, что Вольтеру удалось с легкостью окружить Рамиро множеством остатков душ, уже почти успевших разорвать цепи, приковывающие их к материальному миру и окончательно раствориться в потоках астрального плана, которые сразу же начали заниматься естественным для этих беспокойных духов делом - то есть, ужасно... галдеть.
-Не убивайте меня! Я должен доставить груз! Гони золотишко, собака! Никому не отнять моих исследований! Это мое! Ауауааауааа! - атаковали они уши дракона бессвязным сочетанием множества голосов, очевидно, кричавших именно "наболевшее" при жизни. Это нельзя было назвать иначе, как ужасно неприятным - ведь в этом случае, даже сопротивление магии, свойственное большинству разумных драконов, не могло помочь серебряному.
Но намного неприятнее (наверное) было то, что сделал Геллер - господин Шумахер, увидев множество призраков, внезапно упал на четвереньки и ринулся вперед. При этом, его астральное тело вновь расширилось и стали заметны те самые печати, внутри которых бурлила масса чистой астральной энергии - и призванных Вольетром духов начало туда... засасывать. При этом, Геллер еще и заревел.
Этот рев, судя по всему, сработал, как Слова Силы - серебряного дракона подняло магической энергией ветра и куда-то отбросило - явно неблизко.

НРПГ:
Рамиро - отделение от Вольтера и Пайн. Локация та же.

С определенных позиций (весьма и весьма странных позиций, надо заметить. Можно даже сказать извращенных) могло показаться, что Геллер держиться за дерево не сколько потому, что не может ходить, сколько потому, что механизм его мышления снова дал трещину - и теперь он считает себя уже не отцом-одиночкой, который воспитывает двух детей подростков (это вполне могло быть его настоящей личностью. Лет... Ну допустим, четверть века тому назад. Вполне себе приличный срок для того, чтобы сойти с ума, совершить преступления и попасть в общекоролевский розыск), а деревом. И потому держится за другое дерево с целью сделать на одно дерево больше (очень, очень извращенный взгляд на вещи)... Тем более, что, судя по всему, вскоре ему удалось немного привести себя в порядок. По крайней мере, он перестал стонать и судя по всему, приобрел относительную твердость и устойчивость - и не упал бы, даже если бы отпустил свою опору...
Хотя, это впечатление было ложным. Это можно было понять уже по тому, что когда господин Шумахер на зло странным позициям отпустил дерево, то сделать ему удалось только два-три шага, после чего он вновь встретился с землей, хотя, конечно, наверняка менее болезненным образом, чем в прошлые разы. Правда, в отличие от тех случаев, у него больше не было сил, которые бы могли дать ему возможность подняться - ни психических, ни магических, ни физических, а потому, дальнейший путь к Вольтеру и Пайн был проделан им уже ползком. Зато, положительной стороной было то, что ему, похоже, вернулась его относительно вменяемая суть - по крайней мере, своих детей он все-таки "узнал".
-Слуги. В. Были. Академии. Мое. Были. Никакие. Лучше. Время. - изрек он, после чего последовал относительно более понятный "перевод". -Слуги академии. Никакие в. Мое время. Были Лучше.
-Будем. Завтра. Путь Сейчас. Отправимся. Отдыхать. В. Сегодня будем. Отдыхать завтра. Отправимся в. Путь - добавил он, после чего, перевернулся на спину и, кажется, заснул. По крайней мере, перестал разговаривать и шевелиться.

Лесной колдун живым не выглядел... В смысле, конечно, мертвым он не был, не начал разлагаться и не привлек паразитов и даже не был обескровленно-бледным, но все равно, что-то в нем было неестественное. В первую очередь то, что он практически не дышал - если присмотреться, а так же, несмотря на то, что его психическое состояние можно было охарактеризовать как сон, он был вне себя от ужаса - конечно, ни дриада, ни, тем более, лич не обладали способностью созерцать внутренний мир человека и его сны (в сущности, этой способностью могли обладать только некоторые боги и, возможно, некоторые мазоку), однако, даже слепой с точки зрения астрала бы смог понять, что его мучают кошмары - хотя бы по его внешнему виду.
Движения снаружи, впрочем, смогли разрушить пелену сна, в которой он пребывал - он открыл глаза, осмотрелся по сторонам, судорожно вдохнул в себя воздух и... Судя по всему, реальность, как говорится, оказалась намного хуже его кошмаров, поскольку, стоило ему только оглядеться по сторонам, как он снова закрыл свои глаза, не издав и единого стона (в этом, судя по всему, играла свою роль магическая сила Геллера - заклинание никуда и не думало исчезать), после чего рухнул обратно на землю, потеряв сознание от ужаса. Возможно, что и не в первый раз - и этим вполне могло хорошо объяснятся то, что он не сумел покинуть лесную опушку, пока все пребывали во сне.
Для господина же Шумахера-старшего, утро тоже не было далеко самым добрым - это можно было понять хотя бы по тому, как он пытался поднять свое тело с земли. Описать все сложности этого процесса вряд ли было возможно, будет достаточно сказать, что он смог поставить себя на ноги только с пятой, а то и с шестой попытки, а до этого его руки и ноги разъезжались и он вновь падал на землю. Встав, он огляделся по сторонам, задержав взгляд на колдуне и Вольтере, после чего издал долгий и протяжный звук, который можно было охарактеризовать, как стон, после чего приступил к самоочищению - принялся сбивать с костюма всякие мелкие веточки, кусочки земли и все прочее, что к нему прилипло.
-Много. Михаэль. Потеряли. Прозерпина. Уже. Мы. Времени. - произнес он голосом - по-прежнему странным, но все равно ощутимо недовольным. -Михаэль Прозерпина. Пошли мы. Потеряли много. Времени уже.
После этого он действительно куда-то направился - и, довольно бодро, быстро и ловко для того, кто всего-навсего несколько секунд назад толком не мог даже подняться на ноги.

Говорят, что в древности, дикие и примитивные люди, приписывали дорогам мистические качества (а не так давно далекие потомки примитивных людей объяснили это через символизм дороги, как творения человеческих рук, побеждающих дикие стихии природы - камень, обтесанный и получивший из рук людей форму, землю, по которой он был проложен и так далее), нелепые с точки зрения современной рациональной магии - и, возможно, нечто глубоко рациональное в них было. По крайней мере, можно было найти подтверждение, если пытаться анализировать путешествие Геллера и его "детей", а так же "домашнего питомца" - стоило им ступить на дорогу, ведущую к Сайраагу и совсем короткое время пройти по нему, как лесок внезапно закончился (что вполне рационально объяснялось тем, что дорога глубоко в массив не врезалась).
Теперь, путешественники оказались на равнине - пейзаж, надо признать, был не плохим. Конечно, природа-мать достаточно консервативно настроена по отношению к своему внешнему виду и любые перемены в ней требуют никак не меньше нескольких месяцев, а то и намного больших промежутков времени, но все равно, картина бы сейчас могла выйти вполне себе пасторальной. Несмотря на то, что уже по календарным дням уже наступила осень, здесь все еще царило лето - трава по-прежнему была ярко-зеленой, какие-то необычные равнинные растения все еще продолжали цвести и благоухать (конечно, почувствовать запах, скорее всего, могла бы только Пайн. У Вольтера носа не было, а у Геллера он был закрыт его зловещей маской)... В далеке, еще не скрытые ничем, красовались силуэты гор, пики которых были покрыты снегом - по всей вероятности, это и были горы Слез, легендарная Урулсовая Горная Цепь, в одной из долин которых и находилось пристанище таинственного королевства Кэлзакс, в которое герои и направлялись, ведомые своим сумасшедшим проводником.
Кстати, о нем - господин Шумахер-старший уж точно устремился к ним - сам вид этих вершин, похоже, добавил ему силы. Или может быть, то, что он наконец вырвался из сумрачного царства теней и веток - кто его знает...
-Не. С. Чтобы. На. Черт. Оставляй. Долго. Тобой. Но. Черт с. Тобой но. Чтобы не. На долго. - произнес он, на мгновение обернувшись к своим детям, продолжая при этом свое стремительное наступление на горы.
Домашний питомец, тем временем, снова вернулся в сознание - очевидно, благодаря тряске. Увидев перед собою Пайн, он не потерял сознание - должно быть, просто не узнал ее (как ни крути, а была ночь, да и состояние не особо подходило для осмотра).
-Ты... кто... а? - сумел выдавить из себя заклинатель, продирая глаза - очевидно, он еще не понял, в какой ситуации находится.

Какой-нибудь не особо искушенный посторонний наблюдатель, посмотрев сейчас на господина Шумахера, пожалуй, мог бы посчитать его мертвым. В основном, конечно, из-за его причудливой экипировки, которая позволяла бы неосведомленным посторонним считать его мертвым, если он при этом не совершал каких-либо движений - таки благодаря маске нельзя было понять, дышит ли он и движутся ли его глаза и так далее, а одежда скрывала другие характерные для живых существ телодвижения, вроде расширения и сужения легких и тому подобного. И поэтому, окажись на месте Вольтера и Пайн сторонний наблюдатель, то поведение Геллера после падения почти бы наверняка его напугало - потому, что по телу ученого прошла ужасающая судорога, которая заставила его конечности изогнуться немыслимым образом для живого человека, после чего он с силой нанес удар правой рукой, сжатой в кулак, по земле - все еще не поднимая головы при этом. Затем последовал какой-то нечеловеческий рев (по неизвестным причинам подозрительно напоминавший чье-то недовольное бурчание, только ставшее на n-но число децибел сильнее) и господин Шумахер поднялся на ноги. Обладай пресловутый посторонний даром живописца и знанием классической мифологии, то он бы мог использовать эту сцену для иллюстрации всяких там историй об рождении землей-матерью ужасных чудовищ, способных швыряться друг в друга горами, топить острова и убивать драконов, как простой человек справляется с кроликами - настолько медленно и величественно это было.
Но куда интереснее было бы, обладай наблюдатель астральным зрением, как лич и дриада - тогда бы они смогли заметить, что происходит в его духовном теле - оно вновь пришло в движение, будто бы некий гигантский механизм, чьи шестеренки медленно-медленно заворочались, передвигаясь, изменяясь и выпуская что-то скрытое наружу. И в целом, таким уж незнакомым и новым это точно не было - Пайн уже наблюдала такое однажды, а вот Вольтер... Мог бы найти интересным слабое золотистое сияние, которое окутало дух Геллера.
-Именем Пингвиния, Предатель! - продолжая дергаться, как марионетка в руках страдающего нарушениями работы конечностей, манипулятора изрек Геллер, угрожающе тыкая во что-то пальцем. -Я пришел, чтобы покарать тебя во имя Отца нашего!
Золотистое сияние, кстати, начало проявляться и в материальном мире - но оно было гораздо, гораздо слабее. Тем не менее, его хватило на то, чтобы произвести на колдуна впечатление - он перестал орать и воззрился на него в немом удивлении.
-Я-а-а-а-а-а... Умер и попал в... - наконец выдавил он из себя. Договаривать, правда, не стал - опасался ответа, по видимому.