Среди моряков, никто и никогда не мог бы назвать море Льдов спокойным. Или хотя бы дать ему лестную характеристику. Нет, по большей части эта часть мирового океана получала из их уст самые худшие прозвища и ругательства в свой адрес. Холодная душегубка, отмороженная… кхм, жидкость насыщенная отходами организма, ледовый супчик, тварятник… Это пожалуй, самые мягкие определения которые оно получало.
В принципе, их можно было понять и без морализаторствований по поводу того, какие они грубые и бескультурные люди и без сетований на природу рас, которая оскорбляет величие творения природы, лишь по причине того, что оно – как странно – не желает быть к ним приятной и безопасной. В конечном счете, примерно семьдесят процентов ругательств это море, действительно, заслуживало. Вода в нем была настолько холодной, что не замерзала лишь из-за высокого содержания соли – некоторые мрачно шутили, что в ней много ее только из-за одной крови, которая в него проливается, в ней обитали монстры – злобные, гигантские морские создания, способные потопить корабль как игрушечную лодочку, одним ударом гигантских конечностей переломить борт как удар меча яичную скорлупу, злобные птицы, которые достигали таких размеров, что могли просто унести десяток человек… Нет, конечно, в Море Демонов подобных обитало не меньше или даже больше, но нюанс был в том, что если последнее в силу размеров делало охоту на корабли не самым эволюционно полезным занятием – то есть было настолько большим, что искать их просто не было смысла. А жертва множества оскорблений все же была меньших размеров и еще меньше были пригодные для судоходства маршруты, которые превращались в своеобразную столовую для чудовищ.
Это было обусловлено второй проблемой этого моря –айсбергами. Когда Барьер был возведен он захватил собой практически всю северную ледовую шапку мира и теперь гигантские куски льда откалывались от нее и пускались в дрейф. И не было большой разницы – раздавит ли твое судно ледяная глыба или сожрет гигантская тварь, ибо попадание в воду означало верную гибель от обморожения.
А уж с учетом того, что надвигалась зима… Ко всему этому добавлялся и отвратительный климат. Он не баловал и летом, но зимой превращался в самого настоящего маньяка – резал и сдирал кожу ветром, сыпал соль на раны снегом и устраивал безумные вакханалии во время штормов и бурь.
Ничего удивительного, что не бойкое судоходство, которые было обусловлено лишь большим количество драгоценных ископаемых, что можно было найти на островках разбросанных в нем, зимой полностью сворачивалось, оставляя тех немногих отважных, что рискнули основать поселения на «рабочих местах» отрезанными от континента – наедине с природой, назвать которую матерью может и будет верно… Но вот матерью-детоубийцей, гораздо вернее.
И можно было только порадоваться, что Сэн спокойно летит на своей пирамиде, где тепло, сухо и не ощущается смертносность окружающей среды – только магические окна беспристрастно ее демонстрируют.
